Рейдерство,
как вид противозаконного перераспределения прав собственности, в сегодняшней
России все реже осуществляется с использованием «черных» силовых методов.
Наравне с «серыми» мошенническими и коррупционными схемами все активнее
используются «белые», построенные на выявлении и использовании слабых сторон
бизнеса, а также российского законодательства.
Один
из распространенных приемов – дискредитация намеченной к захвату компании,
включая ее руководство, путем наполнения информационного поля негативными
сведениями. В интервью проекту «Инноланч» 8 июля 2020 г. доктор политических наук, профессор МГУ А.В. Манойло,
специализирующийся на изучении информационных войн, выразил мнение, что сроки
проведения такой операции варьируются от полугода, а сам факт рейдерского
захвата всегда является результатом внутреннего предательства.
Манипулируя повесткой
в интернет-СМИ, агрессор рассчитывает добиться широкого общественного резонанса и вмешательства органов власти, последствием
чего может стать инициация многочисленных проверок компании-жертвы и открытие
уголовных дел против ее якобы неэффективных управляющих и собственников. Об
интересе со стороны рейдеров к акционерным обществам может свидетельствовать
изменение в поведении миноритариев, резкий рост недовольства которых и попытки
к самоорганизации зачастую говорят о влиянии со стороны третьих сил.
Российские
нормативно-правовые акты не дают определения рейдерства, что затрудняет
квалификацию данного вида преступлений и привлечение к административной или
уголовной ответственности. УК РФ предусматривает санкции за отдельные виды
преступлений, которые могут составлять данный процесс: мошенничество,
манипулирование рынком, фиктивное банкротство. В 2015 г. в Госдуму был внесён
законопроект «Об уголовной ответственности за присвоение и управление
юридическим лицом или его активами», согласно которому предлагалось ввести
наказание за рейдерство в виде лишения свободы или
штрафа. Верховный Суд РФ отрицательно отозвался об инициативе, поскольку
соответствующие пункты в 2010 г. были внесены в ФЗ «О естественных монополиях»,
а ст. 185.2 УК РФ определяла наказание за нарушение порядка учёта прав на
ценные бумаги.
Красочным примером расследования рейдерских действий является
длившееся с 2013 г. и прекращенное генпрокурором РФ Ю. Чайкой в марте 2019 г.
дело подмосковного завода «Техинвестстрой». Общая суть сводится к конфликту
между тремя акционерами владевшей заводом офшорной компании и совершению без
согласия одного из них сделке по продаже акций в рамках зарубежного
законодательства. По заключению Ю. Чайки, произошедшие события, которые
следствие квалифицировало как мошенничество (ч. 4 ст. 159 УК РФ) – предмет
гражданско-правовых отношений и не могут служить поводом для уголовного
разбирательства. В итоге, многолетняя работа обернулась пустой тратой
человеческих и финансовых ресурсов, что не может не вызывать вопросов к
действующему законодательству.
Данные опросов и официальной статистики разнятся в оценке
отношения бизнесменов к рейдерству: вопрос незаконных проверок стоит остро, но
не является первоочередной проблемой предпринимателя. С одной стороны, согласно
данным Генпрокуратуры РФ по состоянию на 2018 г. большинство обращений
представителей бизнеса было связано с фактами рейдерства, и ежегодно на
основании заявлений отклонялось до 40% внеплановых проверок. В 2018 г.
ведомство предотвратило незаконное вмешательство в деятельность 15 тысяч
предпринимателей, признав нелегальными 874 проверки. С другой стороны,
проведенный в июне 2019 г. опрос ВЦИОМ показал, что только 25% бизнесменов
беспокоит вероятность захвата их компании. При этом более 60% респондентов
отметили ненормальности в работе судебно-правовой системы. Такое положение
может свидетельствовать о том, что многие не видят связи между пристрастностью
контрольно-надзорных органов и атакой конкурентов.
Ограниченное
представление о распространении рейдерства в РФ можно получить из отчетов
Главного информационно-аналитического центра МВД РФ. За последние годы доля
преступлений экономической направленности остается на одном уровне – в пределах
105-110 тыс. случаев, что составляет немногим более 5% всех зарегистрированных
преступлений. Четверть из них – 25-26 тыс. случаев – приходится на
мошенничество (ст.ст. 159-159.3, 159.5-159.6 УК РФ), причем порядка 14,5 тыс.
(55%-59%) совершаются в крупном или особо крупном размерах. Общий материальный
ущерб от экономических преступлений (по оконченным и приостановленным уголовным
делам) растет: на 2017 г. – 234,3 млрд. руб., на 2018 г. — 403,8 млрд. руб., на
2019 г. – 447,2 млрд. руб. на первое полугодие 2020 г. – 214,1 млрд руб. Таким
образом, прибыльность потенциального рейдерского захвата, как вида
мошенничества, остается в России высока.
В качестве превентивных мер, способных обезопасить бизнес от
захвата, А.В. Манойло выделяет образцовое упорядочение финансовой документации,
исключение внутренних профессиональных и личных конфликтов, отслеживание
информационного фона. Последний пункт на профессиональном уровне обеспечивают
траблшутинговые компании, реализующие комплексные меры, которые зачастую не
способна решить штатная PR-структура.
Важной задачей в борьбе с современным рейдерством в РФ наравне с
реформированием законодательства должен стать вывод в публичное пространство
заказчиков информационных атак и широкое освещение «белых схем» для создания судебных
прецедентов. Особенно важно формирование общественного мнения на основе
просвещения и предоставления четкой и понятной информации по итогам
расследований. До тех пор, пока рядовой гражданин, не разбирающийся в нюансах
бизнес-тематики, не начнет понимать происходящее в «скучной» и этически
«неприятной» коммерческой сфере, проблема рейдерства будет оставаться
актуальной.
Дмитрий Исповедников
Обозреватель Консалтинговой Группы "Good Life Consulting"