Полунин Сергей молод. Ему всего лишь по состоянию на февраль 2024-го, 34 года. Вместе с тем, в декабре 2023 года он попал в список доверенных лиц Владимира Путина на президентских выборах 2024 года.
Процесс всемирной интеграции и унификации стал одной из главных
причин миграции и одновременно её следствием. В мигрантах нуждаются почти все
развитые страны, им не хватает рабочей силы и требуется повышать уровень
рождаемости. Согласно отчётам Международной организации труда, количество
трудовых мигрантов в мире достигло практически 170 млн человек. В США пребывает
половина мигрантов всего мира. Далее идут Германия и Саудовская Аравия. На
четвёртом месте – Россия (12 млн мигрантов).
ВЕКТОРЫ МИГРАЦИИ
Векторы миграции подвижны, а их направление связано со многими
факторами. К примеру, Германия превратилась в привлекательную для иностранных граждан
страну практически сразу после Второй мировой войны. А в период нацистской
диктатуры оттуда бежали все, кто только смог. Стремление спасти жизнь – очень
важный фактор миграции и на данный момент. Наглядный пример тому Сирия:
с момента начала войны в 2011 году из нее уехали более 8 млн
жителей.
Трудовая миграция – несколько иное явление. Заинтересованы в ней
и страны-доноры, куда мигранты перечисляют заработок, пополняя бюджет, и
страны-рецепиенты, которые получают дешевую рабочую силу и восполняют
демографические дыры.
Для России «поставщиками» трудовой силы традиционно являются
республики Центральной Азии. Количество приехавших из Азии в Россию на
заработки стабильно растет. Но так было не всегда.
УЗБЕКИСТАН ЗАПОЛОНИЛИ МИГРАНТЫ
Таких заголовков в газетах в 20-е и 30-е годы ХХ века не было. И
не могло быть. Тогда пользовались иными определениями: депортированные и
эвакуированные. А вот факт – был.
Перед Великой Отечественной войной, во время неё и после
власти переселяли в Центральную Азию целые народы, по тем или иным причинам
посчитавшиеся неблагонадёжными. В Узбекистан было переселено более
полумиллиона человек: 75 тысяч корейцев, 151 тысяча крымских татар, 175 тысяч
чеченцев, 157 тысяч ингушей, 4,5 тысячи балкарцев, армян и греков. Позже из
Грузии было депортировано 53 тысячи турков-месхетинцев.
Происходившее сравнимо с этапированием в концлагеря и было
достойным продолжением периода «великого террора». Люди, доставленные в
товарных вагонах, выгружались в малопригодные для жизни бараки или в степь, где
сами должны были построить жильё. Условия жизни и работы часто были ужасные.
Смертность, особенно на промышленных предприятиях и стройках, – огромной.
Вовсю работала пропаганда: клеймо «предателя» и «врага народа»
должно было отпугнуть местных жителей. Многих отпугнуло. Но не всех.
В воспоминаниях депортированных много ужасов, но большинство
вспоминает, что местные жители помогали чем могли.
«Наша и ещё шесть семей
попали в колхоз “Вторая пятилетка”, где председатель Адиль-ака распределил по
домам колхозников и накормил. Работали с раннего утра до позднего вечера на
уборке сахарной свёклы и картофеля. Мы очень дружно жили и работали с узбеками,
хотя против нас властями велась пропаганда, будто приедут изменники Родины с
рогами на голове», – вспоминает депонированный из Крыма татарин Ридван Бекиров.
СПАСЛИ РУССКИХ
"Родители гастарбайтеров спасли миллионы русских". Передача с
таким названием вышла на канале «Алиф-ТВ». Непривычный ракурс. Чаще говорят об
этом факте иными словами – «подвиг советского народа в годы Великой
Отечественной войны», например.
Однако из песни слов не выкинешь. Все эвакуированные: и рабочие,
уехавшие вместе с оборудованием и станками предприятий, чтобы наладить в тылу
производство, и раненые, и учёные, и писатели, и ленинградские дети, по
современной терминологии – мигранты, внутренне перемещённые лица,
беженцы.
Полтора миллиона спас Узбекистан. Среди них почти 300 тысяч
детеи-сирот разных национальностеи, вывезенных из блокадного Ленинграда,
Белоруссии, Украины.
В отношении к тогдашним 4,5 миллионам населения страны (полтора
миллиона жителей Узбекистана уже были на фронте) два миллиона эвакуированных и
депортированных – это огромная цифра, почти половина населения маленькой
республики, страшная, по нынешним меркам, нагрузка. Однако национальный вопрос не стоял,
понаехавшими не называли.
«Узбеки ни разу не упрекнули нас ни в чём.
Жили они бедно, но всегда делили с нами последнюю лепешку. Мы никогда не делили
людей на нации. Русский или украинец, еврей или узбек… все мы были братья», –
вспоминает Елена Бобер, эвакуированная из Белоруссии.
Жители городов и кишлаков теснились, чтобы дать эвакуированным
жильё, иногда отрывали от себя кусок хлеба, чтобы накормить прибывших, собирали
для них обувь, одежду.
«Именно в Ташкенте я впервые узнала, что такое
палящии жар, древесная тень и звук воды. А ещё я узнала, что такое
человеческая доброта», – вспоминает мигрантка из России Анна Ахматова. Поэтесса
была эвакуирована из Ленинграда в 1941 году.
«Этого, деиствительно, никогда не бывало,
чтобы люди другои национальности, другого быта, другого языка, другого
климата, другои части света проявляли такую пылкую любовь и уважение к
беженцам. Это происходит впервые за нашу историю. Всегда знал, какое большое
значение имеет дружба народов, но должен сознаться – мне в голову никогда не
приходило, что эта дружба может доити до такои взволнованности, задушевнои,
самоотверженнои нежности…», – это слова ещё одного узбекского мигранта Корнея
Чуковского.
ДЕТИ МИГРАНТОВ
Точного статистического учёта количества детей-мигрантов в
России сейчас нет, но не менее миллиона. Не все они учатся в школах, не все,
кто учится, встречает понимание и помощь. Часто они плохо знают русский, а
система обучения мигрантов русскому языку вот уже два десятилетия в состоянии
«налаживается».
«Важно,
чтобы эти дети, прилетевшие к нам из южных республик бывшего
Советского Союза, получили б от нас не только урок русского языка —
но и урок доброты и человеческих отношений», – пишет в блоге директор
московской школы Рустам Курбатов.
Дети, эвакуированные в
годы войны в Узбекистан, такой урок получили.
«Я с большой теплотой вспоминаю этот
гостеприимный край. Мы жили в узбекской семье, в глиняном домике с земляными
полами. Хозяева делились с нами последней лепёшкой. А тогда ведь вместо хлеба
ели жмых, который делали из отходов семечек», – рассказывал журналистам о своём
детстве певец Иосиф Кобзон. Ему было 4 года, когда семья чудом успела
эвакуироваться из Львова в узбекский городок Янгиюль.
Особую категорию эвакуированных составляли сироты и
ленинградские дети. Узбекистан проявил чудо сострадания по отношению к
обездоленным малышам. В детские дома выстраивались очереди на усыновление
истощённых, больных, несчастных детей.
«Мы заявляем: «Не будет у нас сирот». Я взяла
на воспитание 5 детеи. В моеи семье воспитываются русские, белорус, украинец,
татарка», – с этими словами Бахри Шамахмудова обратилась на митинге к женщинам
Узбекистана.
Всего за годы войны Бахри и её муж Шаахмед усыновили 15 детей.
Семья Хамида Самадова усыновила 13. В небольшом Янгиюле, том самом, где
спасалась семья Иосифа Кобзона, девять колхозных семеи взяли на воспитание 169
эвакуированных детеи. И таких примеров было множество. Даже семья тогдашнего
лидера Компартии Узбекистана Усмана Юсупова удочерила четырёхлетнюю
ленинградскую девочку. А однажды Усман Юсупов распорядился собрать всех
застрявших в дороге детеи – до Куйбышева включительно – собрать для них еду и
одежду и привезти в Узбекистан. В Бухарской области желающих взять сирот
было больше, чем эвакуированных малышей… Вот бы сейчас так!
БЛАГОДАРНОСТЬ ПРИЮТИВШИМ
«Большое сердце Ташкента» – так назвали снятый в 2016 году фильм
об эвакуации. В нём потрясающие по своей пронзительности факты о трудных годах
войны, о взаимопомощи и поддержке.
«Маму с её младшим братом и бабушкой моей,
которая тоже осталась вдовой, во время войны привезли в теплушке в хлебный
город Ташкент. Бабушка рассказывала, что узбеки, как и таджики, принимали в своих
глинобитных небольших домах десятки бежавших от войны, размещали с радостью,
сочувствием. Лечили как могли, кормили как могли, делились всем, чем возможно.
Последним делились. Спасали. И спасли», – это не из фильма, это вспоминает
журналистка Алла Лескова.
Рассказывая историю своей семьи, она упоминает об идее памятника
«Благодарность приютившим» в Москве, высказанную одной из российских
политических партий. Хорошую идею. И всё же памятника пока нет.
В 2019 году потомки эвакуированных в Узбекистан выступили с
инициативой открыть в Ташкенте музей эвакуации. Инициатива была поддержана
государством, и, возможно, через несколько лет музей появится.
ТРУДОВЫЕ МИГРАНТЫ – ОНИ РАЗНЫЕ
Согласно классификации Международной организации труда
существует пять основных её типов:
1) работающие на контрактной основе;
2) работники с профессиональными навыками, в том числе с высоким уровнем квалификации;
3) нелегальные мигранты: незаконно прибывшие в другое государства, имеющие просроченную или туристическую визу;
4) переселенцы;
5) беженцы.
Крах советской империи начал период старательно разжигаемых
национальных усобиц и финансовой нестабильности. Вот уже двадцать лет люди
мигрируют не из голодной России в хлебный Узбекистан, а из бедного Узбекистана
в богатую Россию – на заработки. Сейчас в стране 1,5 млн узбекских мигрантов –
1% от общего количества россиян. До 50%, принятых Узбекистаном в годы войны,
ещё очень далеко, но поток не иссякает. Едут предприимчивые и не очень, знающие
русский язык и почти нет – в бывших республиках он преподаётся всё хуже. Едут в
основном на неквалифицированную работу, чтобы кормить свои семьи. Чаще покупают
патенты на работу в России, но не всегда.
А вот система интеграции мигрантов в российское общество так и
не выстроена. Ситуации подобные той, что развернулась на Тёплом Стане,
возникают с неприятной регулярностью. Как оправдание обычно используется
аргументы вроде «а во Франции ещё хуже». А предложения чаще всего – в духе
предвыборных обещаний Трампа: выгнать и построить стену.
Возможно, лучше бы получилось, если бы не ждали, что «заграница
нам поможет» образцами для подражания? Социальные проекты отечественного
авторства существуют, эвакуация в Узбекистан, например. Почему бы не появиться
ещё одному – сейчас, в России? Тем более что вклад мигрантов в экономику страны
признаётся – около 7,7% ВВП или 8,5 трлн рублей только за 2019 год. Потребность
в мигрантах, латающих демографические и ресурсные дыры, – признаётся
тоже.
«Как минимум 80% мигрантов (те, кто имеет
статус трудящихся на основании патента на работу и члены их семей) ни в какие
социальные службы обратиться не могут, – комментирует сложившуюся в связи с
пандемией ситуацию «Санкт-петербургским ведомостям» председатель ПСП-фонда Андрей Якимов. –
С моральной точки зрения, это очень нехорошая ситуация. Когда мы праздновали
75-летие Победы, то с чувством рассказывали, как весь многонациональный
советский народ воевал с фашизмом и что все мы – потомки победителей.
Получается, одни потомки победителей поставили других в такое положение, что им
негде жить, работать или хотя бы получить минимальную социальную помощь».
Есть над чем подумать.
Елена Крамарева
Обозреватель Группы Компаний «Аксиома»